Сексоман
Среди современных людей есть одержимые сексом. Он для них — на первом месте, вытесняя все остальные значимые для человека духовные ценности. Психиатры в таких случаях говорят об эротомании. Это расценивается как девиация, то есть, непатологическое отклонение от нормы.
22-летняя Элла пришла посоветоваться относительно своего мужа, Олега, — нормален ли он.
Когда они познакомились три года назад, ей было 19 лет, ему — 35. Олег был разведен, причину развода объяснил тем, что жена в сексуальном плане его не устраивала. Вначале Олег произвел на Эллу сильное впечатление своей эрудицией, преимущественно в области эротической литературы, наизусть приводил многочисленные цитаты. Через полгода они поженились, жили вдвоем в его квартире.
До брака их сексуальные отношения складывались удачно. Олег был довольно искусным любовником, и хотя эрекция иногда была недостаточной, он постоянно экспериментировал. Поначалу Элле это нравилось, иногда у нее бывало по несколько оргазмов за ночь. Но так продолжалось недолго.
Олег оказался типичным эротоманом. Как говорит Элла: “Он помешан на сексе”. Даже если жене нравились определенные ласки или какая-либо поза, он постоянно менял технику, заставляя ее совершать коитус в необычных позах.
Например, она должна была висеть вниз головой, обхватив его ступнями ног за шею, и в таком положении он пытался совершить половой акт. Но у него ничего не получалось, пенис постоянно выскакивал. Элле было неудобно, лицо наливалось кровью, в голове пульсировало, она боялась, что муж ее уронит, и никакого удовольствия не испытывала.
Или Олег сажал ее в специальную корзину без дна, которую сам сконструировал и подвесил на специальном крюке к потолку, прочитав об этом способе в какой-то книге. Он раскручивал корзину, лежа на полу, и тоже пытался совершить коитус. Но корзина раскачивалась, необходимого соприкосновения половых органов не было, опять его пенис выпадал, муж не мог осуществлять необходимую для оргазма Эллы стимуляцию, и все это ей совершенно не нравилось.
Увидев в одном из фильмов эротическую сцену, он пытался совершить коитус в положении стоя, но эрекция у него была недостаточной, и ничего не получалось.
Элла сердилась, требовала, чтобы он прекратил эти “сексуальные упражнения” и занимался “нормальным сексом”, но Олега это не устраивало. Муж считал коитус в обычных позах примитивным и утверждал, что никакого удовольствия от него не испытывает. Раньше, мол, он старался, чтобы Элле было хорошо, а теперь она должна пойти навстречу его желаниям.
Во время коитуса он мог наблюдать за женой с видом экспериментатора, проводящего эксперимент с подопытным животным. Или вслух комментировал все, что видит и что испытывает сам.
У Олега была большая библиотека всевозможной эротической литературы. Узнав о какой-то книге, которой у него еще не было, он мог помчаться за ней в любое место, в любое время, а потом читал жене фрагменты. Порнографические фильмы муж не смотрел “из принципа”, так как считал, что в них все слишком примитивно, а ему требуются изысканные и необычные позы.
По ночам Олег читал жене книги, где описывались необычные позы или коитус совершался в необычном месте. А после чтения пытался опробовать новые позы. Но все они были вычурными, неудобными, у Эллы затекали руки или ноги. Эти неприятные ощущения мешали, поэтому в последние годы оргазма у нее не было, так как муж наотрез отказывался от привычных поз, в которых Элла раньше достигала оргазма.
Или же муж рассказывал Элле о сексе с прежними любовницами со всеми подробностями, чем доводил ее до слез. Элла терпеть не могла этих разговоров, просила, чтобы муж никогда не рассказывал ей о своем прошлом сексуальном опыте, так как ей это неприятно, но тем не менее, он, казалось, испытывал удовольствие, видя, что расстраивает ее этими воспоминаниями.
Помимо эротомании, у Олега явные признаки психологического садизма — стремление унизить, подчинить себе, причинить моральные страдания.
Иногда на людях Олег намеренно заставлял жену смущаться и краснеть, например, в гостях или в ресторане мог залезть ей под юбку и начинал стимулировать клитор, наблюдая за ее реакцией. Элле было неловко, она оглядывалась по сторонам и видела, что на них смотрят с неодобрением, а мужу нравилось именно ее смущение и осуждение окружающих.
В таких ситуациях у него возникала эрекция, и Олег во всеуслышание заявлял, что им пора “приступить к делу”. Однажды он затащил ее в мужской туалет и на глазах изумленных мужчин, стоявших у писсуаров, задрал жене юбку, приспустил трусики и совершил коитус в положении сзади.
Или, когда они отдыхали в санатории, на пляже муж заставлял ее переодеваться у всех на глазах, а если Элла пыталась прикрыться полотенцем, срывал его, заявляя, что его возбуждает именно “стриптиз” собственной жены перед незнакомой публикой. После “стриптиза” он пытался совершить коитус в воде, хотя рядом купались дети и другие люди.
Во время одного из таких купаний Элла потеряла плавки от своего купальника, и ей пришлось идти по пляжу обнаженной. К ним подошли сотрудники милиции, сделав замечание, что на них неоднократно поступали жалобы от других отдыхающих за безнравственное поведение. Парочку оштрафовали за нарушение общественного порядка и попросили покинуть санаторий.
Почему Элла терпела все это? Ни одна нормальная женщина не подчинилась бы в подобных обстоятельствах мужу, психологическому садисту. Но ей было 19 лет, — возраст, когда далеко не все девушки смеют отказать взрослому мужчине. Сколько же из-за этого бывает драматических ситуаций!
Когда Элла стала постарше, они стали часто ссориться, если Элла отказывалась от его сексуальных экспериментов, и однажды Олег сказал, что женился на ней только потому, что она его устраивала как “хороший пластический материал”, — так он выразился, — из которого он собирался “создать свою сексуальную Галатею”.
Элла огрызалась, обзывала его “теоретиком секса”, поскольку он гораздо больше говорит о сексе, чем занимается им.
Она характеризует мужа как довольно замкнутого, малообщительного, неразговорчивого. Даже со своими родителями Олег встречался редко, не испытывал к ним привязанности. Когда его мать лежала в больнице, ни разу не навестил ее, ограничиваясь звонками по телефону отцу, чтобы справиться о ее здоровье. Друзей у него не было, супруги общались преимущественно с несколькими супружескими парами, которые были друзьями Эллы. Но Олег не любил ходить в гости, на людях чувствовал себя скованно, отмалчивался или отделывался односложными ответами.
Единственная тема, на которую он мог часами говорить с кем угодно — секс. Как только заходил об этом разговор, Олег мгновенно преображался и тогда говорил монологами, поражая слушателей обширными познаниями и приводя подробности из своего сексуального опыта с женой и другими женщинами, чем шокировал и жену, и ее друзей, хотя те отнюдь не были ханжами.
Некоторые подруги даже завидовали Элле. Лишь одна сказала, что муж, скорее всего “чокнутый”, так как ни один нормальный мужчина не будет с таким жаром и так долго говорить о сексе в присутствии малознакомых женщин, а тем более, публично обсуждать технику секса с собственной женой и прочие интимные подробности.
Когда Элла делала мужу замечание, что он ставит ее в неловкое положение перед друзьями, и просила впредь этого не делать, он называл ее “мещанкой” и “буржуазкой”. Сам он ничего особенного в этих разговорах не видит, говорит о том, что ему действительно интересно, а всем остальным эта тема тоже интересна, но они “прикидываются праведниками”.
Ее попытки убедить мужа, что есть темы, которые можно обсуждать только наедине и не выносить свою сексуальную жизнь за пределы собственной спальни, — были безуспешны.
Эллу очень раздражали эти разговоры, которые она уже не раз слышала. Однажды, когда в гостях муж опять начал разглагольствовать на тему секса, Элла не выдержала и ехидно сказала, что он уже давно даже не “играющий тренер” по части секса, а “мастер-наставник”, напоминающий графа из известного анекдота, который учил слугу, как держать канделябр. Гости стали хохотать, а муж дал ей пощечину. Элла ушла от него и вернулась к родителям.
Молодая женщина была в отчаянии.
«Неужели я совсем не интересна как женщина? Неужели со мной можно заниматься сексом только со всякими выкрутасами?!» — спрашивала меня Элла.
Ответ на ее вопрос однозначен. Но как у многих женщин с низкой самооценкой, не уверенных в собственной привлекательности, в том числе, сексуальной привлекательности, вопрос не был столь очевиден.
Муж нанес ей психическую травму. Далеко не все сексоманы садисты, но в данном случае имеет место психологический садизм.
Элла быстро пришла в норму, восстановила самооценку и самоуважение, развелась с Олегом и вскоре встретила хорошего парня, вышла за него замуж, и все в их жизни хорошо.
Охраняется авторским правом.
Перепечатка – только с указанием сайта.
Запись на прием психолога, психотерапевта Дили Еникеевой в психологическом центре «Счастливая семья» по телефонам +7(905)709-96-63 +7(965)349-51-36